После состоявшейся в субботу премьеры одной их трех, вместе с «Севильским цирюльником» и «Травиатой», итальянских опер, многие дамы, выходившие из местного Большого театра, с помощью носовых платков или просто пальцев пытались избавиться от следов потекшей маскары. Мужчинам скрывать свои эмоции легче, но и у представителей сильного пола глаза были подозрительно покрасневшие. Давненько мы не наблюдали ничего подобного!
«Если зритель плачет, значит, мы все сделали правильно», - удовлетворенно заметила Карине Бабаджанян, которую мы зашли поздравить после спектакля и о которой завтра же расскажем вам со всеми подробностями в рубрике «Наши люди». Действительно, в этой постановке, приехавшей в Женеву из американского Хьюстона, все было сделано правильно. Что не удивительно, если учесть, что работал над ней, на всех позициях, звездный коллектив профессионалов.
Постановка англичанина Майкла Грендэйдж
а, восстановленная американкой Луизой Мюллер, прекрасна своей традиционностью. Действие происходит, как и было задумано авторами оперы, в милом портовом городке Нагасаки в 1900 году, когда его жителям даже в самом кошмарном сне не могло еще присниться, что случится с ними почти полвека спустя.
Изумительны декорации и костюмы Кристофера Орама. Кимоно, трационные прически, ширмы, фонарики, японские клены и вишни - с момента поднятия занавеса они переносят вас в Японию начала прошлого века и уже из нее не выпускают. Орам - обладатель престижной премии Tony Award, которой награждаются оформители лучших бродвейских спектаклей, а его дебютом в опере можно назвать создание костюмов для киноверсии «Волшебной флейлы» Кеннета Бранага.
Не менее важен вклад мастера по свету Нила Остина, который может похвастаться уже тремя профессиональными отличиями, включая Премию Лоуренса Оливье 2011 года за театральную адаптацию «Белой гвардии» Булгакова в Национальном театре Лондона. Благодаря его таланту, публика, вместе с участниками действия, встречает рассвет над Накасаки, любуется закатом, разделяет с Чио-Чио-Сан темную ночь, проведенную в ожидании Пинкертона, и практически реально вдыхает ароматы цветущего японского сада.
Не подкачал и оркестр Женевской оперы, которым руководил на этот раз дирижер Александр Джоэль 1971 года рождения. Нам удалось выяснить некоторые интересные факты из его биографии. Оказывается, дедушка музыканта, Карл Амсон Джоеэль, был крупным немецким торговцем тканей еврейского происхождения. В 1938 году он вместе с женой успел эмигрировать в Швейцарию, где учился в школе-интернате их сын. Компания Джоэля была ликвидирована, но в 1957 году ему удалось получить за нее компенсацию от компании Neckermann в размере 2 млн немецких марок. В 1964 Джоэль вернулся, несмотря ни на что, в родной Нюрнберг, где и скончался в 1982 году. Детство его внука Александра также связано со Швейцарией, где он получил начальное и среднее образование. Затем, проучившись год на факультете права в лондонском King’s College, он поступил на дирижерское отделение в Венскую консерваторию, которую закончил с отличием в 1996 году. В этом сезоне отметим его дебют в Ковент Гардене, где он дирижировал «Богемой» и куда вернется в будущем году уже с «Травиатой». В Женевскую оперу Александр Джоэль приглашен впервые.
На уровне и весь исполнительский состав. Карине Бабаджанян выложилась на все сто, создав трогательный образ девочки-женщины (на момент свадьбы Чио-Чио-Сан всего 15 лет), упорно сохраняющей веру в любовь. Партия, требующая огромных эмоциональных и физических (ведь она практически все действие на сцене) затрат, удалась нашей обаятельной соотечественнице! Думаем, она не обидится на сравнение с Марией Биешу, в советские времена считавшейся лучшей, если не единственно возможной, Чио-Чио-Сан Советского Союза – редкий правительственный концерт обходился без исполнения ею знаменитой арии «Un bel di vedremo». Польский тенор Арнольд Рутковский (Пинкертон) менее эмоционален, чем Карине Бабаджанян, и порой слишком любуется собой, но и внешность, и тембр у него приятные, все верхние ноты на месте, так что дуэт у них получился хороший. Заметим, что для обоих этот спектакль – дебют в Женеве.
Заслужили комплименты и исполнители 
второстепенных партий, особенно румынская меццо-сопрано Корнелия Ончиу в роли служанки Сузуки, разделяющей все радости и горести ее молодой хозяйки, и американский баритон Джереми Карпентер в роли консула США Шарплеса.
Трудно поверить сейчас, когда опера Пуччини идет практически на всех сценах мира, что ее премьера в Ла Скала 17 февраля 1904 года была монументальным провалом. Итальянская публика, к опере относящаяся страстно и эмоции свои сдерживать не привыкшая, на этот раз упорно молчала, что было знаком глубочайшего неодобрения. Затем тишину взорвали крики, свист, мычание, кукареканье и прочие безобразия.
Совершенно убитый такой реакцией, Пуччини отменил второе запланированное исполнение в Ла Скала, хотя это означало уплату значительной неустойки, забрал партитуру, сделал в ней большое количество изменений, в частности, разделив на две части длинное второе действие. Три с половиной месяца спустя исправленная версия оперы была поставлена в Брешии под управлением гениального дирижера Артуро Тосканини – с огромным успехом.
От редакции: Вы можете составить собственное мнение о постановке, побывав на спектаклях 25, 26, 29 апреля или 2 и 3 мая. Билеты легче всего заказать на .
